Редакция Православного альманаха
«Романитас»
Церковь как объект «социальных
политтехнологий»
Мифы и реальность новейшей истории РПАЦ. Очерк о современном состоянии
и задачах
государственных российских спецслужб и
их влиянии на процессы, происходящие в Российской Церкви
Введение
Спецслужбы как обыденность
Формы и задачи сотрудничества
Комитет и хозрасчет
Патриархия vc РПАЦ
Катакомбный христианин Глеб Павловский
Цена спасения Первоиерарха РПАЦ
Введение
После вынесения «условного приговора» Митрополиту Валентину Суздальскому, Первоиерарху РПАЦ, мало кто в церковной среде сомневается в том, что в деле сем принимали активное участие государственные специальные службы. Наш альманах уже озвучивал точку зрения Высокопреосвященного Владыки Феодора о том, что такое влияние определенно могло иметь место быть, и что в Суздальском Епархиальном Управлении существует информация об их непосредственном участии в гонениях на Российскую Церковь.
Об участии в деле «приговора» Первоирарху и гонениях на Российскую Церковь государственных спецслужб говорят ныне и в церковной среде, непосредственно не связанной с РПАЦ. В Епархиальном Управлении ныне раздаются звонки сочувствующих клириков иных истинно-православных юрисдикций, которые сообщают, что «ранее мы считали Митр.Валентина агентом спецслужб, но теперь понимаем, что это не так, ведь они так со своими служителями не поступают».
Вопрос о «спецслужбах» вообще, и о российских спецслужбах в частности», является весьма волнующим для церковных людей, которые помнят их участие в гонениях на Истинную Церковь советского периода. Однако в наше время, как, впрочем, и тогда, отношение к специальным службам государства было весьма наивным. Ради внесения хотя бы минимальной ясности в вопросы функционирования и круг ведомственных задач данных институтов, коль скоро они пытаются оказывать влияние на процессы, связанные с Истинной Церковью, мы и решились уделить этому вопросу некоторое внимание.
Спецслужбы как обыденность
Идеологические службы призваны охранять общественную мораль и государственную идеологию (и приложимую к ней практическую политику) своих государств. С 20 годов нашего столетия спецслужбы сотрудничают так же и друг с другом. Миф о постоянном соперничестве и противостоянии спецслужб остается не более чем красивым мифом. До 1943 года спецслужбы Третьего Рейха сотрудничали с Комитетом по Переселению (КПК) Международного Еврейского Конгресса, где регулярно подписывались общие протоколы о намерениях и осуществлялись совместные действия, так как НСДПГ и Конгресс имели близкие цели (репатриация евреев в Палестину) Советские и американские спецслужбы сотрудничали в деле де Голля и на Аравийском континенте, а так же в Китае. Путинские спецслужбы, активно участвующие в диалоге с американцами по конструированию единой зоны планетарной безопасности, лишь продолжают их путь. Мир стремительно катится в заданном направлении, и направление это – унитарное единство при сохранении некоторой туристической «самобытной» специфики национальных анклавов.
В России, в рамках «Мифа об
интервенции» (идеологическое клише о якобы инородном по отношению к русскому народу характере
советской власти) существует множество мифов о государственных спецслужбах. Главный
из них, опять же в рамках данного мифа, заключается в утверждении их «внешнего»
по отношению к обществу характере. Миф сей является
неприкосновенным табу некоторой части постсоветского общественного сознания, и
те, кто приоткрывал границу реальности, немедленно подвергались обструкции и
изгнанию. Так, современные чекисты до сих пор не могут простить Бакатину,
ставшему в августе 91-ого директором КГБ на волне демократических
преобразований, ряд его «антипатриотических» действий. Напомним, что Бакатин
тогда не только выдал американцам карту расположения подслушивающих устройств в
новом здании американского посольства, но и открыто объявил, что, согласно
произведенной им в Ведомстве ревизии, выяснилось, что в России, в отличии от ГДР, где осведомителями Штази
был каждый третий житель страны, ситуация намного более благополучная – в
добровольных и полудобровольных сотрудниках по
спискам Ведомства проходила четвертая часть населения.
От этих документальных данных общество оцепенело и они были быстро, тихо и вполне сознательно забыты. В ГДР дискуссия о том, можно или нельзя публиковать списки агентуры ШТАЗИ, закончилась запретом – как объясняли авторы закона, в стране, где муж доносил на жену, а жена на мужа, подобные публикации приведут, в частности, к расторжению половины всех браков. У нас же об этом тихо постарались забыть, а чувство вины общественного бессознательного привело в конце-концов к власти в России… представителя КГБ. То самое чувство вины вперемешку со страхом за содеянное, которое заставило людей в августе 91-ого года скидывать памятник Дзержинскому и штурмовать Лубянку. По горячим следам свидетели-демократы еще тогда писали, что большая часть тех, кто прорвался в те дни в Здание, были вовсе не «демократами», как пишут новые красные русские вроде г.Холмогорова, постоянного и уважаемого автора ж-ла Вертоградъ, а осведомителями ЧК, которые, боясь раскрытия, стремились изъять и уничтожить в неразберихе свои собственные вербовочные «дела».
Именно поэтому к спецслужбам и следует относиться обыденно. Они – непременная часть нашей жизни, вошедшая почти в каждый дом и почти в каждую семью. Они – часть постсоветской исторической совести, так как в круговой поруке признания власти коллективного антихриста участвовали почти все. Однако бакатинские слова, равно как и признания первых дней новых властей ГДР, имеют еще одну особенность – «четверть» в количественном смысле не то же самое, что в социологическом. Совершенно ясно, что если из этого числа вычесть стариков и детей, равно как и не представлявшего для спецслужб особого интереса жителей сельской местности, необразованные и непритязательные слои населения и социально не активных граждан, то получится, что интеллигенция, жители столиц, богема, политики, военные, ученые, журналисты и инженеры, составляют в этой доле наибольший процент. А если осознать, что эта часть населения составляет едва ли более четверти от населения страны, то можно говорить о том, что так или иначе и в той или иной форме с государственными службами сотрудничали они все.
Невероятная арифметика? Весьма вероятно – да, однако она – не наша. Давайте, однако, взглянем на этот вопрос с иной стороны.
Само понятие «сотрудничества со спецслужбами» в общественном сознании, рефлексирующем на собственном чувстве вины, предельно мифологизировано. Из ассоциативного ряда сразу всплывает либо (позитивный) образ Штирлица, либо (негативный) ныне образ Павлика Морозова. Те, кто находятся вне этой героической диады, то есть простые советские обыватели, та самая гипотетическая «четверть населения страны», таким образом из сферы сотрудничества со спецслужбами как бы изымаются. Еще бы! Ведь советско-российская интеллигенция «всегда была оппозиционна власти», как тешат себя иллюзиями создатели мифологии шестидесятников…Ведь советские офицеры были преемниками Русской Армии, как говорилось в огромном числе публикаций после 1991 года в общественной и армейской среде…
На самом же деле, чтобы понять характер «сотрудничества» и проследить его многообразные формы, нужно отказаться от «крайностей», и посмотреть на ситуацию так, как она есть. Большинство сотрудничавших находили для своего взаимодействия со властью весьма красноречивые оправдания – от «патриотического чувства» до «возможности и через это влиять на Власть». Были так же мотивации, связанные с карьерой и профессиональной деятельностью (необходимости возрастания в службе). Даже вступление в комсомол многие «свободомыслящие» трактовали как «неизбежную необходимость» для поступления в институт.
Посмотрим, однако, на социальный
срез сотрудничества и зависимые от него формы, известные из многочисленных
постперестроечных монографий. Для удобства разобьем его на некое подобие групп:
1.Патриархия. Экуменизм - сотрудничество в области внешней разведки. «Русский патриотизм» – сотрудничество в области разложения русской диаспоры заграницей. Исповедь – сотрудничество в области выявления неблагонадежных уже в советской среде.
2.Советская Армия. Дисциплина и обороноспособность – сотрудничество в области выявления «халатного» элемента в армейской среде. Обычно выявлялись не те, кто халатно относился к своим профессиональным обязанностям военных специалистов, а те, кто прохладно относился к политической подготовке и институту замполитов.
3.Научно-техническая и естественно-научная интеллигенция. Научная идеологичность - соблюдение советско-коммунистических норм и последовательностей в науке. Лысенковщина в области генетики, борьба с кибернетикой и т.п.
4. Гуманитарная интеллигенция – без комментариев.
5. Гуманитарный «андерграунд» – Лосевщина, ревизия Православия через обращение к системе аргументации перипатетиков. Неоплатонизм. Патрология – ревизия Православия через обращение к протестантским «надконфессиональным» моделям философии церковной истории и методам статистической подтверждаемости (в ущерб традиционной для Церкви экзегезе Писания и священной истории). Ревизия через заданный в любой современной науке поиск «новизны».
Про «андерграунд» и городскую бегемно-артистическую и литературную среду необходимо сказать особо, так как многие нынешние отступники в Российской Церкви принадлежат именно к ней.
Богемная и неформальная среда являлась главной основой советского мистицизма. Непосредственно Комитетом в ней культивировались различные мистические лжеучения, от восточных «религиозных» культов до псевдоправославных . Комитет всегда исповедовал принцип, что то, что нельзя уничтожить, необходимо возглавить, а религиозно-советский мистицизм городской интеллигенции необходимо было куда-либо вымещать. Для более успешного внедрения советского мистицизма в сознание советской интеллигенции, и именно по причине ее советскости, вокруг неформальных клубов и кухонь культивировался ореол гонимости и запретности, при том, что в каждом мало-мальски известном московском «салоне» заправилы регулярно и непосредственно сотрудничали с КГБ.
Как все это выглядело в действительности? Комитет действовал кнутом и пряником, по отлаженной схеме. Наиболее умные и элитарные представители среды артистическо-литературной богемы исповедовали принцип «преодоления внутренних запретов», что являлось своеобразной реакцией на жесткость внешней системы. В данной среде, наряду с экзотической для советского обывателя музыкой, поэзией и литературой, нередко появлялись и наркотики. Кроме наркотиков в особо «просвещенных» кругах были популярны тихие и «предельные» суицидально-сексуальные оргии и «интеллектуально-эстетическая» содомия. Чем только не развлекалась золотая советская «протестная» молодежь, часто имевшая весьма высокопоставленных в системе родственников.
Однако и наркотики, и гомосексуализм находились в СССР под запретом Закона, равно как и под нравственным осуждением «родителей». Именно пойманные на наркотиках или содомии ввиду страха тюрьмы или разоблачения становились осведомителями КГБ. Так, хозяин довольно известного в конце 80-х московского «православно-монархического» салона, осведомитель по кличке «Бабка», был взят именно на этом. И именно люди, проходившие по его делу, дали в последующем весьма любопытные свидетельства относительно вербовочных дел некоторых, достаточно известных в узком кругу лиц.
Впрочем, была еще одна, отдельная категория – элита для элиты. Эти люди шли на сотрудничество добровольно, так оно льстило их самолюбию. Если Система тобой интересуется, значит, ты чего-либо стоишь. Однако, в данной среде, постоянно спекулировавшей на гонимости от Системы, факт сотрудничества расценивался в целом как негативный. И именно поэтому элита андерграунда, добровольна шедшая на сотрудничество, бравируя этим сотрудничеством и интересом к себе властей, в приватных разговорах вынуждена была объяснять при этом данный факт тем, что «они таким образом сами влияют на власти», «оказывают преображающее влияние на политику и Комитет». Что они неизмеримо выше поднялись над «этими» (под «этими» подразумевались участник жизни андерграунда попроще).
Вообще, в самом факте сотрудничества протестной среды с властями был особый парадокс. С одной стороны нельзя было никого «сдавать», так как и собственная безопасность зависела от поведения «товарищей», с другой – это был единственный путь в ней подняться, получить от Системы дополнительные возможности для духовного и интеллектуального роста (например - допуск в закрытые книжные спецхраны, который сплошь и рядом имела золотая молодежь), дополнительные средства для «возрастания» и обретения привилегий в своей собственной среде (возможность устраивать регулярные салоны, о которых властям было прекрасно известно, но которые, в случае «контроля», оставались неприкасаемыми) и обретения мистически-воспеваемой возможности «влиять на власть». Кроме того, сдача власти «явных отморозков», т.е. людей, каким-либо образом почувствовавших фальшь этой «антисистемы» в Системе, позволяло лидерам избавиться от конкурентов за влияние на умы. Искусство «манипулирования людьми» в данной среде являлось наиболее почетным, и не зря на «Неофициальном Форуме РПАЦ» клирик РПАЦ иером.Григорий(Лурье) и бывший депутат Михаил Киселев, старые и добрые товарищи, как-то игриво, но, одновременно, и серьезно рисуясь в избранной форумной среде, поспорили о том, кто из них лучше «манипулирует людьми».
Этот человек, очень чутко почувствовавший в конце 90-х меняющиеся времена (реставрацию ментальности СССР или «консервативный революционаризм» ), сумел быстрее других «вспомнить все» и предложить ново-старой Власти великолепные по эффективности идеологические клише. И компания по «борьбе с олигархами», и прославление «традиционалистского уклада» СССР, и государственно-мафиозное перераспределение собственности российских элит через «войну в Чечне», и, наконец, сама идея путинской избирательной компании «сильного государства» была «написана» именно им. Впрочем, выполняя государственный идеологический PR-заказ, т.е. работу бывших аналитических отделов ЧК, Глеб Павловский действовал по договору найма, а не как «непосредственный сотрудник» обновленного Комитета, который привел, наконец, своего человека во Власть. Ко времени вхождения во власть самого г.Павловского, структура Комитета претерпела существенные изменения. Если раньше это было единое Ведомство с конкурирующими внутри «рабочими группами», то уже к середине девяностых Комитет провел тотальную интерсификацию и перешел на «хозрасчет». Теперь с Правительством сотрудничало уже множество «коммерческих» «патриотических» «аналитических групп» и «патриотических» «политических фондов», каждый из которых разрабатывал в рамках поставленной Ведомством задачи свой собственный Проект и конкурировал за финансирование. Одной из таких групп и стал возглавлявшийся Павловским «Фонд Эффективной Политики» - самое успешное «частное» предприятие путинского идеологического ЧК.
Павловский – лицо путинизма, его ум и совесть, его наиболее оригинально мыслящая часть. Павловский создал нынешнюю власть буквально на пустом месте, и он, являясь имидж-мейкером Путина и разработчиком большинства его PR-программ, как светских, так и религиозных, более всех, пожалуй, нравственно отвечает за их характер, равно как и за саму воспеваемую им современную неосоветскую власть.
Единственная задача Власти, которая ему оказалась не под силу – переговоры с РПЦ МП. Патриархия к сему моменту стала достаточно сильным и независимым от Государства хозяйственным, политическим и моральным субъектом и, за свою лояльность, требовала от светских моралистов из путинского ЧК непомерных отступных.. И именно после неуспеха переговоров Власти с РПЦ МП, которые выразились в скандально известном пункте Соц Доктрины «о возможном противлении власти», принятой на Юбилейном Соборе МП (который весьма далекие от реальностей постсоветского пространства зарубежники приняли за «конец эпохи сергианства»), Глеб Павловский приехал в город Суздаль и…стал членом РПАЦ.
Одновременно в Суздале поднимает церковный бунт ближайший помощник Митрополита Валентина прот.Андрей Осетров. Поначалу часть его аргументов весьма оправдана, и связана с реально складывающимся положением дел (проповедь ереси со стороны членов кол-ва ж-ла Вертоград). Однако, внезапно, в какой-то момент он начинает говорить нечто, что ложится пятном на него самого. Нечто, что никто и помыслить не мог, и что на практике означало провал всей его линии и, напротив, торжество тех идей и мнений, против которых он восставал. Эта перемена была настолько странной и несуразной, настолько порочащей самого Осетрова, что есть основание подозревать внешнее давление на Осетрова, проявленное в какой-то момент. Чтобы защититься от его обвинений Митрополит Суздальский принимает информационную и политическую поддержку Павловского со всей его компанией и слепо следует за тем, куда его ведут. Благочинный московского округа РПАЦ прот.Михаил Ардов при церковных свидетелях называет г.Павловского «хорошим человеком», чем навсегда закрывает себе двери домов в традиционной зарубежной и катакомбной церковной среде, не говоря уже про настоящих, а не фсбшных правозащитников. Так же поступает и новоиспеченный поп Роман Павлов. Вся группа Вертоград активно вливается в многоразличные издания Павловского, начиная от «Религии в России» и «Русского Журнала» и заканчивая (в дальнейшем) его новым религиозным государственно-экуменическим проектом Кредо.Ру. Павловский предоставляет группе и иные свои рабочие площадки. В церковной среде ими одновременно распространяются утверждения о том, что «Павловский – друг», что «нужно дружить с властью», что «Комитет, состоящий ныне из весьма порядочных людей, просто хочет заменить прогнившую иерархию МП - нашей» и т.д. (в скобках заметим, что даже если бы подобная инициатива и была бы осуществима, то подобная механическая замена, без покаяния, означала бы церковную катастрофу для РПАЦ, которая немедленно растворилась бы в море постсоветского «церковного» сергианства)
Известнейшие люди РПАЦ выступают категорически против союза с провокатором и стоящими за ним безбожными властями, которым необходима лишь сиюминутная уздечка для не слишком сговорчивой на тот момент МП и которые уже успели отличиться «патриотическим» отъемом собственности у Зарубежной Церкви на Святой Земле и в Европе, а так же неосоветской риторикой в масштабах всей страны. Которым необходима так же полная нейтрализация миссии покаяния со стороны РПАЦ и дискредитация Церкви. Историк Церкви и староста английского прихода РПАЦ Владимир Мосс, директор духовного училиша РПАЦ в Петербурге Наталья Недашковская, руководитель московского православного семинара прот.Михаил Макеев… Почти все очень быстро подвергаются опале. Они, однако, продолжают протестовать. Известный всей Церкви миссионер Ольга Мосс, автор нескольких книг, воцерковившая десятки людей, член Истинной Церкви с тридцатилетним стажем, пишет Митрополиту ставшее известным в церковной среде письмо, в котором говорит, что тот пытается спасти Церковь с помощью союза с врагом и обвиняет Первоиерарха в сергианстве. Так же поступают и члены РПАЦ Илья Григорьев и Александр Онищенко. Поступают отклики и со стороны. Суздальцам пишет известный правозащитник Владимир Буковский. Приведем снова его письмо.
“Мой совет
Вам: держитесь подальше от Глеба Павловского насколько, насколько возможно.
Называть
его диссидентом значит просто шутить. Он был вовлечен в распространение
самиздата в одной точке, но после того, как КГБ перехватило их, он быстро выдал
своих коллег. Елена Боннер назвала его публично
информатором КГБ. И так же сделал Владимир Гершуни.
Позже, с
развитием перестройки, он стал очень активным в различных неофициальных группах
и создал себе некоторое реноме среди т.н. новых "демократов". Сегодня
он является имидж-мейкером Путина и его Советником по
PR. Его внезапный флирт с вашей Церковью не может означать ничего для нее
хорошего”
При этом представители группы «Вертоград», в частности, Ольга Митренина, язвительно комментирует поднявшуюся церковную бурю словами о том, что все, кто протестует, превращаются в «антипавловскую секту». Этим словами она выдает себя – чтобы был возможен круг недовольных подобным процессом, должна быть «секта Павловского». Будучи полностью связаны обязательствами перед своим новым патроном, единомышленники из ж-ла «Вертоград» и не могут мыслить иначе.
Эти люди распространяют по телетайпу информацию о поддержке РПАЦ г.Павловским и, соответственно, его Фондом Эффективной Политики по 200-ам (!) изданиям страны. Они так же подтверждают это на официальной пресс-конференции РПАЦ и, кроме того, горделиво заявляют о чуть ли не обвальном присоединении к РПАЦ «политических элит». При этом собственно в церковной среде они одновременно лживо утверждают, что данную «ложную информацию» распространил альманах «Романитас» (!). Нет предела цинизму этих людей…
Изданиями и идеологией Павловского постепенно заполняется церковная среда. Даже выходящие Суздальские Епархиальные Ведомости за номером 12, которые отныне становятся филиалом неосергианской группы «Вертоградъ», содержат перепечатки лживых материалов из его изданий. Иеромонах Григорий (Лурье) в Интернете и непосредственно в Суздале провозглашает, что «Путин – православный христианин». Ему постпенно начинает вторить прот.Михаил Ардов, публично желающий «доброго здравия Президенту» на свой персональной пресс-конференции и, как и иером.Григорий (Лурье), заявляющего, что «никаких гонений от центральной власти на Церковь нет». О политическом обозревателе журнала «Спецназ России» Егоре Холмогорове, давно и открыто превозносящем Путина и публично мечтающем о его «помазании на Царство»(!), не приходится даже и говорить…
Параллельно с этим редактора нашего Сервера, который стремится осторожно говорить правду и выражать настроение православных членов РПАЦ, периодически запугивают. Вначале следует кулуарное давление на мирских начальников с целью закрытия «Романитаса» - Неофициального Сервера Российской Церкви. Далее угрожают уже прямо - физическими расправами, причем со ссылками на о.настоятеля.
История этих бесконечных интриг и низостей клуба
обновленцев и неосергиан, ради страха и собственных
социальных амбиций отдавших Церковь на посмешище проходимцам-политиканам,
когда-нибудь будет описана в мельчайших
подробностях. Просто для того, чтобы люди знали, с чем они столкнулись в отношении
этой хорошо организованной «истинно-православной» среды, захватившей рычаги
управления РПАЦ и сделавшей зависимой от себя священноначалие Церкви. Сейчас
же мы должны говорить совсем о другом.
Катакомбный
христианин Глеб Павловский
Принятый в РПАЦ в нарушение Постановления Зарубежной Церкви от 1953 года (о исповедании совести приходящих из под безбожной власти), этот человек начал свою карьеру «катакомбного христианина» с категорического заявления о том, что РПАЦ и МП необходимо, забыв внутренние противоречия, «объединиться вокруг Президента Путина, Президента новых центров власти, хозяйствования и влияния». (Заявления эти проходили на фоне других, в частности утверждений редактора ж-ла Вертоград Александра Солдатова о том, что «РПАЦ удобна для отработки церковно-государственных моделей нового типа и не будет ставить вопроса о том, что священство выше царства») Далее, однако, Павловский корректирует свою «декларацию единства», заявляя просто, что «голос катакомбников тоже должен быть слышен». Именно он, по всей видимости, ответственен за дух некоторых последних просергианских заявлений и деклараций священноначалия РПАЦ. И именно надеждой на его заступничество со стороны священноначалия мы все, по всей видимости, обязаны неосуждением в Церкви бесконечных лжеучений и богохульств его обаятельного и искушенного в «церковной политике» (по собственной самооценке) друга, иером.Григория(Лурье)
В 2002 году Павловский, восприняв программу новой религиозной политики администрации Президента, отстаивающей необходимость консолидации «российских религий» в рамках формирующегося властью светско-гуманистического по форме и администртивно-политического по сути «единого национально-религиозного самосознания РФ», он начинает издавать специальное приложение к «Русскому Журналу» - «Религию в России», а, в дальнейшем, государственно-экуменический Портал Кредо.Ру. В них он привлекает весь «интеллектуальный бомонд» РПАЦ, а главным редактором нового Портала становится главред Вертограда Александр Солдатов. Будучи серьезно потеснен конкурентами, г.Павловский выказывает по отношению к Власти некоторые ограниченное «свободомыслие», однако, одновременно, и готовность всегда прийти с новым «религиозным» проектом, буде не слишком благодарная и уже вполне окрепшая власть вспомнит о том, кто являлся ее главным вдохновителем и идейным творцом.
Кремлевский политтехнолог Глеб Павловский открывает комфортабельный редакционный офис для Портала Кредо.Ру в Москве, на Малом Гнездниковском переулке, где размещается с компьютерами и прочим оборудованием вся вышеперечисленная братия из РПАЦ. На Портала заводятся персональные рубрики прот.Михаила Ардова и иером.Григория (Лурье). Идет так же поиск авторитетных авторов для сотрудничества в среде истинно-православных деноминаций, а тех, кто не выражает своего согласия на публикацию своих работ на Портале, публикуют в принудительном порядке. Порталу нужен «контекст».
Впрочем, Порталу нужно отрабатывать и госэкуменический заказ, делающий хозяев Портала в глазах Власти «специалистами в области религиозной политики», и на Портале активно публикуются материалы иноконфессионального и даже инорелигиозного характера, отвечающие требованиям «единого контекста» «Религии в России», идеологии светско-секулярного гуманистического знаменателя всех «российских религий».
В отношении Патриархии у г.Павловского исповедание прежнее – эта структура неэффективна. Она не может в достаточной степени интегрироваться во власть. Ее место должна занять молодая, тихая и послушная РПАЦ. Глеб Павловский даже жертвует своей «катакомбной братии» настоящий «катакомбный храм» - подвал здания в центре Москвы, в котором размещаются его редакции. В него официально и вселяется другая ипостась (или часть души?) той же самой группы «Вертоград», «Братство Апостола Иакова» с попом Романом Павловым, и служит там литургии, поминая на них Первоиерарха РПАЦ. Храм расположен в очень удачном месте и может потенциально принимать в значительном количестве интересующихся «альтернативным православием» представителей тех самых «присоединяющихся к РПАЦ политических элит», о которых самодовольно заявляли на недавней пресс-конференции РПАЦ многоликие и разносторонние представители «братства Апостола Иакова» и ж-ла Вертоград.
Всякая социальная группа в Церкви
всегда востребована, и гуманитарная интеллигенция не является исключением. Церковь
выше каких-либо сословных, образовательных или социально-профессиональных
границ. Однако, гуманитарная интеллигенция, в силу специфики своего положения,
обязана использовать имеющиеся у нее ресурсы для проповеди покаяния. Если она не делает этого, более того – делает ровно
противоположное, она превращается из части церковной среды в столичный «бомонд», который стремится
руководить церковными процессами. Меняет внешнюю миссию покаяния на социальные амбиции и внутреннюю власть.
Как и предсказывали православные христиане и просто порядочные люди, вся эпопея с Павловским, надеждой на «замену недовольными МП спецслужбами иерархии МП на иерархию РПАЦ» и «широким присоединением» к РПАЦ «политических элит», кончилось ничем. Дело, которое с самого начала было именно политическим и которое было призвано парализовать волю РПАЦ и внести раскол в ее ряды, закончилось тем, чем и ожидалось. Первоиерарх осужден, у Церкви собираются отнимать некоторое имущество, общественность, как демократическая, так и «патриотическая», настроена крайне враждебно против Нее. Церковь потеряла последних политических союзников – правозащитников – у которых, естественно, при одном имени Павловского начинается "химическая реакция" в головах.
Впрочем, Первоиерарх не попал в тюрьму. И он, нужно отдать ему должное, сделал все возможное и невозможное, чтобы не попасть. Однако от общественной порки Церковь не застраховала ни прямо благословленная им и публично, в протоколах Синода одобренная угодническая неосергианская политическая линия Холмогорова-Солдатова, ни негласная «анафема» протестовавшему чтецу Владимиру Моссу, ни продавливание группой «Вертограда» решения о принятии им активной позиции в деле устранении с поста Духовного Училища РПАЦ Натальи Дмитриевны Недашковской, выступившей против несергианства и лжеучений иеромонаха Григория (Лурье), ни публичное отлучение редактора «Романитаса» (за подачу рапорта в защиту Февральского Постановления Церкви), ни угрозы отлучения в адрес других православных. Не помогла Митрополиту даже выпущенная буквально накануне судебного решения сергианская декларация за «подписями» всего духовенства Церкви (!), которую он, на следующий день после ее публичной рассылки, предложил поправить и отпечатать для нужд Церкви отлученному редактору Романитаса (!) (что тот и сделал. Однако, как и в случае с «Разъяснениями Архиерейского Синода РПАЦ», этот документ остался почти исключительно для внутреннего пользования, а для внешних и властей на официальном сервере РПАЦ по прежнему лежал и лежит, не смотря на все протесты, сергианский оригинал) Редактору, осознавшему, что его опять использовали с тем, чтобы, выпустив неосергианский документ «для внешних», его же руками успокоить церковную среду, ничего не оставалось сделать, как полностью, наконец, самоустраниться (вплоть до покаяния в сергианстве и покрывательстве ереси) от общения с «Первоиерархом» РПАЦ.
В чем именно состоит сергианский
характер этого документа? Редакция нашего альманаха, просмотрев этот документ в рассылке ж-ла
Вертоград и перепечатав его скрепя сердце в собственной, написала о нем Первоиерарху, автору документа, следующее:
«Документ Обращения содержит привнесенные туда элементы, которые все
православные прочтут как неосергианские. Так, невозможно полностью конституционно считаться
законопослушным и при этом мягко отказываться идти в пост.сов. "российскую" армию под красный
флаг, или не вставать при музыке Александрова. Невозможно для
истинно-православных декларировать большую лояльность безбожному государству,
чем РПЦ МП, заявляя, что мы не будем сопротивляться антихристианским действиям
властей в любом их случаев (Вы хоть Конституцию США ,
дорогой Владыко, читали? Даже эти
люди оставляют для себя право защищаться от Правительства с оружием в руках,
если оно пойдет на свое собственное население войной)).
Невозможно, наследуя КЦ и РПЦЗ, говорить, что мы полностью
подчиняемся во всех его делах безбожному Государству "кроме вопросов догматики и
управления Церковью" (а
как же христианская совесть?). Невозможно говорить, что СССР отказался в конце
80х от гонений на "Церковь и веру" (если только под Церковью не
понимать РПЦ МП). Невозможно говорить, что мы в РПАЦ проповедуем полное и
тотальное послушание нынешним властям (дорогой Владыко,
Вы слышали хоть одну проповедь прот.Михаила
Макеева и других Ваших клириков, особенно катакомбных, на эту тему?), не
прибавляя при этом, что в вопросах нравственного выбора мы оставляем за собой право на самостоятельное и несколько
независимое от властей мышление и оценку. Невозможно говорить о РПАЦ как об
"одной из традиционных российских конфессий"
("Конфессия" это вообще что?). Невозможно, наконец, даже просто "настаивать на своих
конституционных правах", так как тем самым мы, во-первых, вместе с
"правами" тут же получаем и "обязанности", и, во-вторых, легитимизируем существующую власть, которая не является в
полном смысле этого слова легитимной ни для РПЦЗ, ни для КЦ, так как официально преемствует не
Российской Империи, но СССР. Но мы именно церковным сознанием своим не признаем СССР преемником Российского Государства»
В результате нашего вмешательства
появилась вторая версия документа. Однако первая, несмотря на все наши
негласные протесты, по-прежнему висит на официальном Сервере РПАЦ. Выждав два с
половиной месяца, наполненных безплодными
переговорами о необходимости единой версии Обращения, мы вынуждены сказать о истории создания этого документа открыто. Две версии,
существующие в реальности, есть ныне, не смотря на все слова и просьбы, информационный
факт.
Не помог «Первоиерарху» даже новый, воистину разбойничий 13-й номер Суздальских Епархиальных Ведомостей, официального органа РПАЦ, где, наряду с лживыми рапортами иером.Григория Лурье и его же самобожническими проповедями («вхождение в Ипостась Бога-Сына»), наряду с фальшивыми протоколами Заседаний Синода, на которых катакомбные архиереи обманывались в вопросах веры (доказательства этого обмана имеются в нашей Редакции) и их мнение игнорировалось, но подавалось как якобы имевшее место быть(!), дается так же в опубликованном «письме в редакцию» вполне «кредовская» государственно-экуменическая линия и провозглашается единство Бога мусульман и христиан (!)
Первоиерарх – несчастный человек, которого можно по-человечески пожалеть. Он серьезно болен, на него клевещут и нападают со всех сторон. Ему грозят тюрьмой. Впрочем, все то же самое было и с митр. Сергием Старогородским, который не пожелал идти в тюрьму, но, напротив, пожелал «тихого благобытия».
«Тихого» не получится. А тем более Митрополиту Суздальскому, имеющему серьезные общественные амбиции. По непреложному духовному закону, в «тюрьму» вместо «Первоиерарха» попали по сути внутри церковного положения наиболее преданные ему члены РПАЦ. Его новая «гвардия» не сумела его уберечь (да и входило ли это в его задачи?). Даже поставленная на колени и обездвиженная Истинная Церковь новой Власти, в общем, не нужна. Потребность в Истинной Церкви у Власти была чисто функциональной – в деле переговоров о разделе сфер влияния с РПЦ МП. Но теперь, когда РПЦ МП и власть подписали все гласные и негласные договоры и восстановили «симфонию» на своем новом «историческом» витке, подобная «нужда» в РПАЦ себя исчерпала до конца.
Новая «нужда» ныне может быть только одна.
Сделать из РПАЦ подделку под Истинную Церковь, «альтернативную Патриархию»,
куда собирать всех недовольных патриархией сполна. Церковь, которая, имея приставку «Истинной», не будет
проповедовать необходимость серьезных общественных перемен. И действительно – о чем бы не писали новые «миссионеры РПАЦ» - тема
покаяния, традиционная для КЦ и РПЦЗ, является для них табуированной, а в
некоторых случаях у некоторых из них даже проскальзывают угодливые по отношению
к нынешней власти мысли о том, что покаяние небезопасно для национальных
интересов (!), или даже что миссионеры МП, проповедуя покаяние, вселяют в
население совершенно ненужное «чувство вины».
Это – последняя степень предательства своей миссии, которое еще не осуществилось в полной мере, но потенции к реализации которого полностью раскрыты. Всегда, тем не менее, есть надежда на лучшее. На изменение и покаяние сохраняющих таковую возможность членов Церкви. Какой бы эфемерной эта надежда не казалась сейчас, когда новая мирская российская власть сделала все для того, чтобы Церковь не только была «опозорена» перед внешними, но и изменила своему главному содержанию.
Однако, независимо от результатов (восстановления миссии покаяния или превращение Церкви в интеллектуальную резервацию сергианской Патриархии), можно сказать одно: дальше, как сейчас, уже не будет. Невозможно зафиксировать падение на какой-либо определенной ноте – оно либо оборачивается через покаяние постепенным выздоровлением (и изгнанием ереси и политиканства из церковной среды), либо окончательным падением.
Тут не помогут декоративные «снятия экуменических заставок» (при сохранении государственно-экуменического содержания) информационных серверов или декларации о памятнике Дзержинскому (при сохранении чекистской «патриотической» линии последних полутора лет). Ведь Церковь, по сути, дискредитирована своими собственными действиями на 20 лет вперед.
Необходимо значительно большее. Если вообще остается надежда на выход из кризиса собственными силами…
Именно так…Если это все еще возможно, во что верится с трудом ввиду уже официального, по благословению «Первоиерарха» распространения и поддержки ереси в центральных органах РПАЦ, то произойти это может только через всецерковный Собор, который даст православную оценку всем событиям, поставившим Церковь за два последних года фактически за порог дискредитации в обществе и истинно-православном мире, потери ориентиров Катакомбных и Зарубежных Церквей, потери истинной Веры и реального, предельно ясно и последовательно выраженного отступления от Христа.
14.10.2002 «Романитас»